Когда прошлой осенью началась эта эпопея с "иностранными агентами", я сразу вспомнил, как много сделали немецкие католические и протестантские НКО для нас, христиан в России, в начале 90-х гг., поскольку был этому свидетелем с самого "низа" нашей здешней жизни — я видел, как возрождался один из подмосковных храмов во главе с деятельным, прекрасным попом.
К нему на приход приезжали и немецкие студенты-волонтеры, и трейлеры с вещами, собранными немцами для России шли сюда. И деньги немцы собирали на реставрацию храма... Сейчас уже только мы помним, с каким чувством во всем мире думали о русских христианах, только что выбравшихся из-под советского диктата. Какие это были искренние чувства...
А у самих немецких христиан есть опыт, который они хорошо помнят.
Они однажды — около 1933-1934 гг. — пропустили момент, когда кого-то уже начали мягко сегрегировать, а их еще не трогали.
Люди не видели ничего предосудительного в некоторых "мерах по ограничению". А некоторые и вообще считали,что евангелизм очень хорошо монтируется с национал-социализмом, надо только усилить "позитивный дух" в самой Церкви. Больше бодрости, семейных ценностей и спорта только на пользу пойдут общине... А то, что противников этого "позитивного духа" начинают слегка прижимать — так это же хорошо и правильно! Все ведь очень медленно начиналось, step by step...
И вот когда я прочитал, что наш закон об НКО выводит религиозные организации из-под необходимости отчитываться о своей деятельности в качестве "иностранных агентов" и "овцы отделены от козлищ", я сразу вспомнил этот 1934 год, когда Отто Нимеллер — за год до этого поддержавший победу Гитлера на выборах — резко пошел в сторону и осудил национал-социалистов. А он был, как известно, "народный пастор" из военных моряков...
Он был вовсе не из декадентской среды и не из "университетских". Но он быстро понял, куда приведет сегрегация...
Я молюсь о том, чтобы в нашей Церкви сегодня кто-то из иерархов, из попов встал и сказал: "Я отказываюсь признавать то решение государства, которое заставляет светские благотворительные организации регистрировать себя как "иностранных агентов", а мы — церковные — от этого освобождены".
Ведь сегодняшнее молчание — оно окажется неискупимым. Это же совершенно ясно любому из нас, у кого сохраняется историческое сознание.
Еще вчера Церковь сотрудничала с этими светскими благотворительными организациями, причем многие годы, работала с ними на одном поле. Даже больше — это были зачастую одни и те же люди: прихожане храмов и были активистами светских благотворительных организаций...
И вот он — раздался этот тихий, почти не слышный звонок сегрегации на ее начальной фазе. "Церковная благотворительность вне подозрений" у нашего — плоть от плоти нашего народа — государства. А вот "те" — под подозрением. Это "те" получали деньги из-за границы на неизлечимо больных детей, на животных в заповедниках, на подготовку волонтеров, на культурные проекты малых народов, на работу в зонах... Это не "мы", а "те"...
Этот голос — если бы он и раздался сейчас — конечно, ни на что не повлияет. Наше государство в руках тех, кто не сдаст назад. Но для будущего страны и Церкви этот голос — пусть он сегодня и будет встречен насмешками, улюлюканьем патриотов — он окажется спасительным. Ведь всеобщее молчание христиан означает не просто "заблуждение" и временное помутнение разума "государственным триумфализмом", а адскую, полную слепоту. Которой не было даже у немецких христиан образца 1934 года.
! Орфография и стилистика автора сохранены
